CNews: Как вы оцениваете уровень использования ИТ в государственном секторе США и стран Европы?

Пол Грабшайд: Про ИТ-системы в госсекторе США в целом можно сказать, что они очень дорогие. Что, впрочем, не означает ─ очень хорошие. В Европе же, по ряду причин, растет интерес к низкобюджетным проектам. Инвестирование в ИТ там не столь велико, сколь хотелось бы, а это является определенным показателем. Выделяется в этом отношении в лучшую сторону разве что Германия.

По моему мнению, здравоохранение является некоторым исключением из общего правила. Расходы в этой области велики и постоянно растут, причем быстрее, чем в среднем растет экономика. Медуслуги становятся слишком дорогими для населения, а правительства разных стран пытаются устранить причины, порождающие чрезмерные, непроизводительные затраты в этой сфере.

Среди методов повышения эффективности и экономичности здравоохранения ведущее место занимают инвестиции в его автоматизацию. Расходы в этом секторе – важная, сложная и зачастую весьма политизированная тема. Поскольку касается она всех, и каждый ощущает на себе достижения и промахи в этой сфере, то она одинаково актуальна и в Европе, и в США, и во многих других странах мира.

CNews: Какие проблемы, возникающие в процессе крупномасштабной информатизации госсектора, можно назвать типовыми?

Пол Грабшайд: Где бы ни осуществлялись крупномасштабные проекты, они тем успешнее, чем быстрее проходит их внедрение. Лучше планировать серию из трех проектов, каждый продолжительностью в год, чем один трехгодичный. Такое правило хорошо работает и в госсекторе, и в бизнесе.

Пятилетний госпроект имеет мало шансов на успех хотя бы потому, что правительство может смениться в самом разгаре работы над проектом, и, скорее всего, все придется начинать заново. К тому же, для госсектора характерны затруднения с выработкой точных проектных требований и своевременным принятием решений, кроме прочего и потому, что разные группы влияния отстаивают свои интересы. Подчеркну, что это тоже общее правило, оно «работает» в самых разных странах.

CNews: В чем главное отличие проектов в здравоохранении в США и европейских странах? Чем оно обусловлено?

Пол Грабшайд: Обобщать тут сложно. Лучше привести конкретные примеры проектов, в которых мне довелось участвовать. Американские граждане не особенно приветствуют чрезмерную вовлеченность правительства в медицинские проекты. В каком-то смысле федеральное правительство, власти штатов и муниципалы живут каждый своей жизнью, что делает успешную реализацию крупномасштабных мероприятий в США трудной задачей.

В Швеции, где мы недавно провели внедрение проекта национального уровня в области здравоохранения, такой проблемы нет. Там все прошло гораздо лучше в силу большего понимания и доверия граждан к правительству, поскольку здесь взаимоотношения властей разных уровней менее политизированы.

CNews: Как насчет России?

Владимир Островский: В России почти то же самое. То, что в западных странах все происходит принципиально иначе – это всего лишь иллюзия. Хотя, наверное, проекты в России более политизированы и больше нацелены на достижение некоего внешнего эффекта. И это вовсе не означает, что эти проекты будут полностью реализованы. Более того, часто можно наблюдать, что госпроект позиционируется в СМИ как вполне завершенный, хотя в реальности до этого еще очень далеко. Если искать отличительную особенность российских госпроектов, то сегодня она, пожалуй, именно в этом.

CNews: Российские специалисты часто также называют в качестве характерного отличия гетерогенную природу ИС, применяемых в наших госорганах. Что можно сказать по поводу других стран?

Пол Грабшейд: Бизнес редко использует морально устаревшие системы эпохи мейнфреймов, но их все еще можно обнаружить в госучреждениях. Так что и за рубежом ИТ-инфраструктура тоже бывает разнородной.

CNews: Американцы ценят независимость, автономия на муниципальном уровне там высокая. Это чем-то напоминает текущую российскую ситуацию. Так ли это в Европе?

Йорг Клинглер: В Великобритании власти хорошо сотрудничают на всех уровнях, а вот в Германии правительство, федеральные земли и муниципалитеты тоже ведут себя весьма независимо.

CNews: Раз это так, то в Германии сложно осуществлять национальные проекты, такие как ID-card (Personalausweis), особенно – в медицине?

Йорг Клинглер: Все зависит от уровня проекта. С 2003 г. в Германии пытаются внедрить электронную медицинскую карту (e-health card), которая необходима, в частности, в медицинском страховании. Другой проект с ID-card развивается успешнее, потому что он федеральный.

При выполнении федерального проекта особых проблем не возникает, поскольку власти на всех уровнях прекрасно сотрудничают между собой. Но если говорить о здравоохранении, то в каждом регионе вопрос выполнения подобных проектов решают самостоятельно. Правительство задает лишь общее направление, рамочные условия, а решения принимают администрации федеральных земель, вплоть до того, что часть вопросов спускается в порядке саморегулирования на уровень частнопрактикующих врачей. Сложно даже представить, чтобы федеральное правительство Германии начало что-то решать, например, за фармацевтов.

Владимир Островский: В России, наоборот, слишком много внимания уделяется проектам на федеральном уровне и очень мало свободы дают для региональных проектов. Возможно, из опыта Германии имеет смысл что-то позаимствовать.

CNews: Какие решения InterSystems были бы наиболее полезны и интересны в России?

Йорг Клинглер: Наша компания традиционно сильна в интеграции уже применяемых в госсекторе информационных систем и в обеспечении доступности госуслуг для граждан. InterSystems не раз демонстрировала успехи в деле быстрой разработки новых масштабируемых приложений, успевая при этом следовать за темпом изменения законодательства в разных странах.

Владимир Островский: Соглашусь с коллегами, сейчас интеграция ─ это одно из наиболее важных и интересных направлений в России.

Соответственно, мы активно продвигаем нашу интеграционную платформу для здравоохранения HealthShare, прежде всего, в качестве основы для создания регионального сегмента ЕГИСЗ. Идут пилотные проекты, наши решения востребованы. В частности, в ряде регионов с помощью этой интеграционной платформы была выполнена интеграция с федеральной электронной регистратурой, планируем интеграцию с интегрированной электронной медицинской картой. Успешно развивается у нас лабораторное направление: информатизация лабораторной деятельности с помощью прикладного продукта – лабораторной информационной системы TrakCare LAB. Из реализованных проектов этого типа стоит отметить информатизацию коммерческой лаборатории БИОН, внедрение системы в лабораториях Института нейрохирургии им. Н.Н.Бурденко, информатизацию многофилиальной лаборатории Европейского медицинского центра.

CNews: В чем конкурентные преимущества платформы InterSystems HealthShare?

Пол Грабшейд: HealthShare предназначена для решения задач, которые сегодня актуальны для здравоохранения практически любой страны мира.

Возьмем, к примеру, США. Вот мы говорим ─ «американская система здравоохранения». Но ведь там нет ничего такого, что инженер мог бы назвать системой. Есть клиники, больницы, частные доктора, медицинские офисы и т.д. Но все это – по отдельности. Координация очень слабая. Все состоит из отдельных «кусочков».

Поэтому сейчас на западе в ходу другой термин ─ connected HealthCare. Наиболее близким переводом может быть термин «интегрированное здравоохранение».

CNews: Как вы оцениваете ее перспективы в РФ?

Владимир Островский: Мы видим огромные перспективы в развитии и продвижении нашей интеграционной медицинской платформы HealthShare.

Сектор готовых решений для интеграционных проектов в нашей стране пока почти свободен, хотя российские игроки здесь уже работают. На российском рынке InterSystems – единственный западный поставщик, самостоятельно продвигающий технологическую платформу подобного уровня уже сегодня. Уверен, что это будет нашим основным направлением на ближайший год.

Мы выступаем преимущественно в качестве технологического вендора, но при таких внедрениях на первый план выходит вопрос организации проектной работы, в том числе установление партнерских отношений с заинтересованными компаниями.